Mariia Shapirko

Основная часть

Мифы как тексты – специфический раздел художественной литературы. Они функционируют не только как самостоятельные произведения искусства. Многочисленные авторы транслируют и переносят элементы мифов с помощью метафор, архетипов, художественных образов, а также героев в другие шедевры. Выходя за рамки своей среды, мифы становятся одними из структурных элементов интертекстуальности, которые являются спектром межтекстуальных отношений (текст может существовать и функционировать в другом тексте, он также может быть связан с другими текстами в различных культурах).

Интертекстуальность – межтекстовый диалог (КРИСТЕВА, 2015, с. 80); согласно данному термину, литература рождается из литературы, и все тексты связаны и переплетаются между собой. Особенностью интертекстуальности является возможность рассмотреть ее с двух сторон: в качестве художественного приема и/или как метод прочтения любого текста (КОНОНЕНКО, 2003, с. 159). В первом случае речь идет о дополнении текста цитатами, составлении текста из цитат или же использовании существующего текста с некоторыми дополнениями. В настоящем исследовании затрагивается второй случай – аспект восприятия: произведение расширяет свое культурное поле за счет проникновения в него художественных элементов из других текстов. Благодаря интертекстуальности формируется индивидуальность текста. Индивидуальность произведения определяет не только автор, но и читатель, владеющий определенным багажом знаний. Не следует игнорировать взаимосвязь читателя и интертекстуальности, которая может быть неким способом прочтения книг. За каждым интертекстуальным элементом следует выбор: продолжить чтение, не останавливаясь на единице, выбивающейся из текста, или обратиться к источнику, чтобы расширить кругозор и обогатить знания.

Что касается перевода, то здесь кроется важное наблюдение: индивидуальность определяет и переводчик, который одним из первых «прикасается» к законченному тексту. В таком случае интертекстуальность может быть многоступенчатой в силу возможных изменений текста в ходе использования переводческих приемов: 1) существует некий миф; 2) появляется роман, где встречается мифологическое существо из упомянутого мифа; 3) роман переводится, а мифологическое существо в нем заменяется. В результате читатель оригинала и читатель перевода уже не будут находиться в момент прочтения в одном и том же культурном поле.

В ходе данного исследования будут проанализированы конкретные лексические единицы, которые подверглись переводческим приемам, изменившим или расширившим их значение. Способность переводчика повлиять на дальнейшую трактовку романа является одним из ключевых моментов переводоведения. По итогу изменения в процессе перевода затрагивают не только произведение-оригинал, но и область функционирования интертекстуальности.

Сохранение интертекстуальности, которую в оригинал вложил автор, является одной из важнейших задач переводчика, однако в силу различных трудностей, которые могут встретиться в оригинале, другие факторы могут потеснить приоритет культурной составляющей, которую хотел донести автор до читателя. Следует добавить, что границы интертекстуальности в переводоведении довольно расплывчаты, поскольку большую роль играют познания переводчика в той или иной области ( ВЕРБИЦКАЯ, ГУСЕВА, 2009, с. 10.).

В рамках данного исследования особый интерес представляют выбранные лексические единицы – мифологемы, которые встречаются в творчестве Дж. К. Роулинг. Их особенность состоит в том, что их употребление в романах о юном волшебнике требует наличия фоновых знаний не только у читателя, но и у переводчика, поскольку они являются отсылками к мифологии Древней Греции, Англии и Шотландии, и других народных культур. Мифологемы в настоящем исследовании – это наименования магических существ, которые встречаются во вселенной Гарри Поттера. Примером могут послужить: сфинкс, трехглавый пес, саламандра и др. Иными словами, в данной работе «мифологема» будет употребляться не как синоним архетипа, а в качестве обобщающего термина для группы лексических единиц (в случае настоящего исследования – мифологических существ).

Мифологемы пробуждают культурную память читателя, тем самым расширяя контекст романа. Они выступают как универсальная категория интертекстуальности и формируют сюжетно-смысловой уровень «Гарри Поттера». Дж. К. Роулинг создает уникальное произведение, которое сочетает в себе британские реалии, подчеркивающие место действия и культурное настроение романа, и мировые реалии, дополняющие и обогащающие своей выразительностью и значимостью картину мира читателей.

Транслотологический анализ выбранных мифологем

Творчество Дж. К. Роулинг насыщено различными моментами, которые представляют интерес для исследователей, освещающих проблему с разных точек зрения и использующих разные методологические подходы. Методом данного исследования является сопоставительный анализ, который позволит сравнивать переводы и определять приемы, которыми воспользовались переводчики. Также следует принимать во внимание субъективные факторы, повлиявшие на выбор эквивалентов. Данный анализ будет сосредоточен на переводе выбранных мифологем, которые интересны с точки зрения словообразования, а также переводческого подхода. Для сравнения были использованы чешский, два русских и украинский переводы.

Анализ включает в себя разбор вербализации самой мифологемы в переводах на русский, украинский и чешский с краткой характеристикой, а также изучение подхода переводчика и попыткой «расшифровки» значения переводческого эквивалента.

Объяснить использование мифологем можно стремлением автора «подчеркнуть» английскую среду в романах за счет использования мифологии Англии и Шотландии, а также обратиться к другим «вечным» образам, которые вызывают у читателя определенную реакцию и ассоциации. Например, единорог, феникс или дракон.

С целью проиллюстрировать подход переводчиков было выбрано 12 примеров. Также было принято решение не останавливаться на мифологемах, при переводе которых во всех вариантах перевода были подобраны полные эквиваленты (Salamandеr – Salamandr – Саламандра – Саламандра – Саламандра). Наоборот, в выборке представлены мифологемы, которые способны указать на индивидуальный подход переводчиков.

Как было упомянуто ранее, во вселенной «Гарри Поттера» согласно нашей выборке представлено 12 мифологем, которые переведены хотя бы в одном переводе не с помощью транскрипции или с игнорированием переводческой традиции. Рассмотрим каждую из нихзеленый, переводческий окказионализм – синий, замена мифологемы – красный, переводческая традиция – желтый.">¹:

Banshee, Smrtonoška, Банши, Банши, Баба-Яга/Баншi

В «Гарри Поттере» и мифологии Ирландии – вестница смерти, издающая пронзительный вопль.

Транскрипция во всех переводах эквивалентна оригиналу, однако чешские переводчики прибегли к использованию окказионализма: чеш. smrtonoš – это существующее слово, обозначающее разновидность ядовитых змей. При словообразовательном разборе можно разложить на компоненты и вольно перевести как «несущий смерть». Добавив суффикс -k-, в данном случае имеющий значение женского рода, чешские переводчики образовали окказионализм. Интересно, что smrtonoš также встречается в чешском переводе «Гарри Поттера», однако не в роли змеи, а пса, который согласно сюжету романа предвещает смерть того, кто его увидит.

В. Е. Морозов в украинском переводе использует два варианта: транскрипцию и замену реалии на национальную. Причиной этому послужило то, что англ. Banshee в книгах встречается несколько раз. Впервые она фигурирует в названии одной из книг Гилдероя Локхарта (ROWLING, 2019, с. 45), затем – в третьей книге боггарт является одному из студентов Гриффиндора в образе банши, где подробно описан ее образ. Вероятно, украинский переводчик посчитал уместным, смешным и лаконичным заменить в первом случае «банши» на «Бабу-Ягу», однако несмотря на эпизодичное упоминание, произошла замена реалий, которая отсылает читателя не к фольклору Ирландии, а к русским народным сказкам.

Boggart, Bubák, Боггарт, Вризрак, Ховчик

Боггарт – дух или домовой из английской мифологии, в «Гарри Поттере» – привидение, которое перевоплощается в страх человека, который стоит перед ним.

М. Спивак и В. Морозов придумали собственные слова – окказионализмы, а чешские переводчики заменили английскую реалию на чешскую, – привидение, которым пугают маленьких детей.

Вризрак – возможно, в корне слова находится глагол врать, таким образом конструируется семантика «призрак, который врет, является не тем, чем кажется (субституция)».

Ховчик – привидение, которое прячется (укр. ховатися (рус. прятаться) суффиксальный способ). Интересно, что далее по тексту в украинском переводе встречается и слово «боґарт», однако в качестве пояснения за счет окказионализма, образованного с помощью сращения:

– Це так званий боґарт–формополох, – випалила вона.

Сложно сказать, проверяла ли М. В. Спивак существование английского наименования вышеупомянутого мифического существа, однако видно, что и она, и В. Е. Морозов воспользовались правом создания нового слова. Варианты получились по-своему интересные, но стоило ли тратить на это время, если это существующая реалия, а в оригинале далее по тексту раскрывается значение слова.

Cockatrice, Bazilišek, Василиск, Василиск, Василіск

В «Гарри Поттере» и мифологии средневековой Европы – существо с головой петуха и телом ящерицы (ROSE, 2000, c. 84).

Тождественный и необычный, но объяснимый перевод встречается во всех переводах. «Василиск» (в «Гарри Поттере» – гигантская змея, способная убить взглядом, в мифологии – змееподобное существо, а в Библии – это ядовитая змея (ROSE, 2000, c. 41)) и кокатрис – схожие образы, поэтому в силу переводческой традиции часто встречается единый эквивалент василиск. Однако, с точки зрения повествовательного содержания в случае перевода «Гарри Поттера» вернее прибегнуть к транскрипции: чеш. kokatris, рус. кокатрис, укр. кокатрiс, поскольку василиск – это один из ключевых героев второй книги – гигантская змея, убивающая взглядом (увидев его отражение, жертва цепенеет), а кокатрис упоминается эпизодически в четвертой книге «Гарри Поттер и кубок огня»:

"Well, the Heads of the participating schools are always on the panel," said Hermione, and everyone looked around at her, rather surprised, "because all three of them were injured during the Tournament of 1792, when a cockatrice the champions were supposed to be catching went on the rampage." (ROWLING, 2020, c. 200).

В книге «Фантастические РОУЛИНГ ДЖ. К. Гарри Поттер и узник Азкабана. Пер. с англ. М. Д. Литвинова. М., «Росмэн-Пресс», 2002. – 511 с. и места их обитания» говорится, что разводить василисков запрещено еще со времен Средневековья (РОУЛИНГ, 2009, с. 12). To есть, если в книге «Гарри Поттер и кубок огня» в данном случае использовать эквивалент василиск, то у чешских, русских и украинских читателей сразу же перед глазами вырисовывается образ того самого василиска из книги «Гарри Поттер и тайная комната». Именно поэтому, дабы разграничить понятия и не вводить в заблуждения читателя, следовало остановиться на варианте кокатрис.

Ghoul, Ghúl/Ghůl, Упырь, Упырь, Упир

В «Гарри Поттере» – существо со слизистой кожей, походящее на человека, которое питается пауками и молью; живут на чердаках, некоторые маги считают их своими домашними питомцами. Встречаются во многих сказаниях: восточной мифологии – существо-оборотень, который охотится на путников; в англоязычной культуре – трупоеды и расхитители могил (ROSE, 2000, c. 136).

В фильмах и играх гулей часто переводят как упырей, что зафиксировалось в определенной переводческой традиции² и отразилось в переводах «Гарри Поттера», однако этот вариант представляется неверным. Упыри упоминаются в славянской мифологии и являются кровопийцами, что не характерно для гулей (ROSE, 2000, c. 337); это может вызвать нестыковку понятий у русскоговорящего/украинского читателя. В данном случае, во избежание неверной передачи денотативного и коннотативного компонентов значения, вернее бы было придерживаться транскрипции, а не переводческой традиции.

Grim, Smrtonoš, Грим, Сгубит, Ґрим

В «Гарри Поттере» - предвестник смерти, который обитает в церковных дворах: увидевший его умрет на следующий день. В английской мифологии встречается церковный грим – дух, являющийся в образе черного пса или темнокожего человечка, следящий за благосостоянием церкви (ROSE, 2000, c. 154).

В русском варианте М. В. Спивак создала новое слово, образованное от глагола сгубить. Окказионализм представлен существительным, имеющим тождественную форму с данным глаголом в 3 лице единственного числа. Сгубит – «говорящее» слово, описывающее значение мифологемы.

Братья Медеки использовали существующее слово, которое было разобрано выше. Переводчики «расширили» семантику лексической единицы smrtonoš, внеся в нее дополнительное толкование. Однако такой перевод может ввести чешского читателя в заблуждение, поскольку при виде знакомого слова скорее вырисовывается ассоциация со змеей, нежели с собакой. Так же, как и в переводе М. В. Спивак, – данный вариант описательно раскрывает значение за счет посыла окказионализма.

Переводческие решения братьев Медеков и М. В. Спивак представляются не слишком удачными, в данном случае предпочтительно остановиться на транскрипции, как сделали переводчики «Росмэн» и В. Е. Морозов, так как в тексте раскрывается значение мифологемы:

"My dear," Professor Trelawney's huge eyes opened dramatically, "you have the Grim."

"The what?" said Harry.

…

"The Grim, my dear, the Grim!" cried Professor Trelawney, who looked shocked that Harry hadn't understood. "The giant, spectral dog that haunts churchyards! My dear boy, it is an omen – the worst omen - of death!" (ROWLING, 2019, с.112)

Grindylow, Ďasovec, Гриндилоу/Водяной черт, Загрыбаст, Ґриндiл В «Гарри Поттере» и мифологии – нечисть, обитающая в прудах, где может утащить ребенка на дно водоема (ROSE, 2000, c. 154).

При переводе этой мифологемы только в одном из переводов встречается транскрипция, однако, видимо, по причине того, что в издательстве «Росмэн» за всю историю саги над переводом работало 8 переводчиков, это можно объяснить невнимательностью одного или нескольких из них: переводчики не проверили наличие данной реалии в ранее переведенных книгах. Рассмотрим отдельно каждый вариант:

Чеш. ďasovec образован суффиксальным способом при помощи форманта -ovec, чеш. ďas переводится как черт, дьявол. Вероятно, чешских переводчиков вдохновил европейский морской черт (чеш. ďas mořský) – хищная рыба, заманивающая жертву к себе в пасть. Водяной черт, скорее, вызывает ассоциации с водяным, однако, также мог быть образован с отсылкой на хищную рыбу. Версия М. В. Спивак – окказионализм, который раскрывает значение слова за счет описания. Можно предположить, что новое слово было образовано от глагола заграбастать³. При трансформации произошла замена гласной в корне слова, а также усечение суффикса. В некоторой степени, значение соответствует характеристике существа, однако способ словообразования окказионализма не является удачным, так как за основу взят глагол с маркировкой прост., неодобр., часто встречающийся в контексте воровства денег. Украинский вариант близок к оригиналу, но В. Е. Морозов воспользовался усечением корня слова. Возможно, переводчику показалось, что корень, заканчивающийся на -оу, был бы слишком «чужим» для украинских читателей.

Значение реалии было раскрыто в книге «Фантастические звери и места их обитания» (РОУЛИНГ, 2009, с. 29), которая могла послужить как опорный материал при переводе, поскольку была опубликована в 2001 г (первый перевод третьей книги о Гарри Поттере вышел лишь в 2002 г.). Там также сказано, что данная мифилогема – это нечисть из легенд маглов, то есть за поиском подробной информации можно обратиться к бестиарию или мифам и легендам Англии и Ирландии.

Ни один из переводов данной мифологемы (кроме транскрипции) полноценно не соответствует совокупности коннотативных компонентов значения оригинала, поэтому, как и в других подобных случаях, следовало обратиться к транскрипции.

Hinkypunk, Bludníček, Болотный фонарник, Финтиплюх, Ліхтарник

В «Гарри Поттере» – одноногое существо, с фонарем в руках, заманивающее путников в трясину. В мифологии – блуждающие души, заманивающие живых в трясину, в Англии – предвестники смерти. На самом деле это редкое объяснимое природное явление, которое можно увидеть в поле, у водоемов и на кладбищах (TREVELYAN, 1909, c. 178).

Чешский эквивалент является окказионализмом, образованным с помощью суффикса, определяющего принадлежность к мужскому роду, от варианта bludička (также возможны такие эквиваленты реалии, как světýlkа, světlonoš) (STEJSKAL, 1991, c. 41).

Фонарник и лихраник – схожие по словообразовательной модели окказионализмы, которые объединяет одна черта: суффикс -ник-, обозначающий лицо по свойству или признаку, определяющие его отношение к предмету, занятию.

Финтиплюх – окказионализм М. В. Спивак. Можно предположить, что он создан на основе слова финтифлюшка⁴, путем диссимиляции. В тексте мифологема встречается только однажды. Данный перевод лишь частично раскрывает значение слова (-плюх-, вероятно, отсылает нас к глаголу плюхнуться⁵, который часто используется в значении: разг. упасть с шумом во что-то жидкое; поскольку существо обитает у водоемов и утаскивает живых, можно предположить, что именно так себе его представила М. В. Спивак) и делает его сложным для восприятия и понимания.

У данного существа из английского фольклора есть прямой эквивалент блуждающие огни (огоньки) (ВИНОГРАДОВА, ТОЛСТАЯ, ВАЛЕНЦОВА, 2004, с. 511), поэтому разумнее было бы воспользоваться таким вариантом перевода. Уточним – данная реалия носит эпизодический характер, и в тексте отсутствуют какие-либо пояснения к ней, однако основное ее значение – природное явление, – поэтому она вполне могла встретиться читателям в научно-популярной энциклопедии.

Imp, Šotek, Бес малый , Пострелек, Iмп

В «Гарри Поттере» – человекоподобное существо, внешне похожее на пикси⁶. Данная мифологема встречается только в играх и «Фантастических зверях и местах их обитания». В европейской мифологии – дьявольская сущность, характеризующаяся озорным поведением (MONAGHAN, 2014, c. 250).

В чешском языке, согласно переводческой традиции, встречаются такие варианты, как: чеш. šotek, skřítek, imp. Братья Медеки приняли решение остановиться на šotek, поскольку skřítek используется для наименования часто упоминающегося существа – домового эльфа, a с их стремлением приближения перевода к чешским реалиям, вероятно, вариант imp показался слишком «чужим».

Что касается русских переводов англ. imp имеет много значений: чертенок, бес, шалун, постреленок. Вероятно, именно от последнего слова М. В. Спивак пришла к варианту пострелек (суффиксальный способ словообразования), который в данном случае уводит читателя в сторону: производящее слово не является часто используемым (в Национальном корпусе русского языка постреленок встречается 55

⁷ раз, пострел – 173⁸) и, следовательно, у читателя вряд ли возникает ассоциативный ряд с дьявольской сущностью. В переводе «Росмэн» прослеживается переводческая традиция, как и в чешском варианте, подобный эквивалент можно встретить и в «Песни Льда и Огня»⁹. Однако бес, скорее, связан со славянской мифологией, хоть и имеет похожее значение ДАЛЬ, 2006, с. 139), по этой причине правильнее бы было остановиться на транскрипции имп, которая пояснена в «Фантастические звери и места их обитания» и, вероятно, могла бы обогатить знания читателей в области мифологии Европы.

Kappa, Tůňodav, Ползучий водяной, Каппа , Капа

В «Гарри Поттере»: жуткий водный обитатель с «чашей» с водой на голове – источником его силы; он похож на чешуйчатую обезьяну, питается человеческой кровью.

В восточной мифологии – разновидность водяных (ROSE, 2000, c. 203). Описание образа и уровень потенциальной угрозы для жизни человека может отличаться в зависимости от области. Общая визуальная характеристика в описании с существом, упоминающимся в романе, – это чаша с водой на голове.

В чешской версии используется окказионализм tůňodav, который создан с помощью сращения. Если разложить слово на компоненты (чеш. tůň и чеш. dav), раскроется значение: душащий в пруду.

В переводе «Росмэн» встречается окказиональное сочетание ползучий водяной, с дополнительным значением-характеристикой.

В переводе М. В. Спивак и украинском варианте реалия сохранилась благодаря транскрипции.

В оригинальном тексте каппа встречается лишь один раз. И, вероятно, это новое слово и для английского читателя, поэтому ее значение было раскрыто в тексте:

From Red Caps they moved on to Kappas, creepy. water-dwellers that looked like scaly monkeys, with webbed hands itching to strangle unwitting waders in their ponds (ROWLING, 2019, с. 148).

Поскольку далее по тексту раскрывается значение реалии, то следовало оставить транскрипцию, как это сделали М. В. Спивак и В. Е. Морозов. Это позволит сохранить первоначальное значение и установить связь с оригиналом, без добавления нового коннотативного значения.

Kelpie, Vodní skřítek/Hastrmanec, Кельпи, Келпи, Келпі

В шотландской мифологии (ROSE, 2000, c. 205) и «Гарри Поттере» – водяной дух-оборотень, часто являющийся путнику в образе коня и утаскивающий его в воду.

Во всех переводах, кроме чешского, переводчики использовали транскрипцию. При этом оба варианта являются заменой реалии. В первом случае чеш. vodní skřítek вместо образа лошади вырисовывается, человекоподобное существо, к тому же связанное со славянской, поскольку чеш. skřítek – это дух, похожий на домового, встречающийся в чешской и словацкой мифологии. Следующее весомое отличие заключается в том, что чеш. skřítek не обладает свойством менять свой облик, как келпи. Что касается чеш. hastrmanec – он был создан переводчиками с помощью суффиксального способа от слова hastrman – водяной. Однако снова ассоциативный ряд проводится, скорее, с существом, похожим на человека, что уводит читателя от оригинальной реалии. Подобные замены реалий типичны для чешского перевода. Это придает тексту чешский колорит, вытесняя идею автора. С другой стороны, можно понять умысел братьев Медеков, которые хотели приспособить роман для юных читателей.

Келпи упоминается в книге лишь несколько раз без пояснений, его название ничего не говорит читателям, не знающим английскую мифологию, но значение мифологемы было раскрыто в книге «Фантастические звери и места их обитания» (РОУЛИНГ, 2009, с. 48), поэтому внимательный поклонник, имеющий все книги из серии «Гарри Поттера», может самостоятельно найти дефиницию келпи, согласно вселенной чародейства и волшебства.

Poltergeist, Strašidlo, Полтергейст, Полтергейст, Полтерґейст

Мифическое паранормальное явление, действиям которого приписывают необъяснимый шум, возгорания, перемещение или исчезновение предметов (GUILEY, 2007, c. 386). В «Гарри Поттере» полтергейст – это персонаж, с человеческими чертами, творящий шалости и доставляющий неприятности окружающим.

В русских и украинских переводах наблюдается транскрипция, в то время как чешские переводчики остановились на варианте чеш. strašidlo – привидение, вызывающее страх¹⁰; также встречается как собирательное значение различных чудищ: вампиры, оборотни, духи и т. д. В русском языке наиболее близким по описанию эквивалентом может быть бука¹¹, который не является эквивалентом. Причина, по которой, вероятно, братья Медеки выбрали такой перевод ясна – внешний вид полтергейста Пивза в романе описан довольно подробно (ROWLING, 2017, с.138), поэтому ошибочно может сложиться мнение, что это дух человека, однако strašidlo пугает детей, а с полтергейстом связаны необъяснимые явления. В чешском языке есть слово чеш. poltergeist, поэтому вернее бы было использовать его, чем искажать оригинальное значение, которое внесла в книгу Дж. К. Роулинг.

Red Cap, Karkulinkа, Красный колпак, Красношап, Червоний каптурик

В шотладской мифологии и в «Гарри Поттере» – маленькое волшебное существо, похожее на дварфа, которoe обитает там, где проливалась кровь; именно поэтому его колпак красного цвета (WESTWOOD, KINGSHILL, 2009. c. 126).

Впервые встречается в третьей книге, однако лишь эпизодически. Позднее значение было раскрыто в «Фантастические звери и места их обитания».

Чешский окказионализм Karkulinka, вероятно, возник благодаря сказочному персонажу – Красной Шапочке (чеш. Červená Karkulka) и образован с помощью суффиксального способа, диминутивный суффикс в данном случае подчеркивает невысокий рост существа. Поскольку возникает ассоциация со сказкой, значение оригинальной реалии теряется.

Украинский перевод червоний каптурик, был, вероятно, вдохновлен детским рассказом украинского писателя Ярослава Стельмаха; в одном из его детских рассказов (СТЕЛЬМАХ, 1978, с. 4) волк пытается вспомнить, как же звали Красную шапочку (укр. Червона шапочка¹²):

— З’їсти, кажеш, його хотів? — похмуро перепитав Вовк.

— Я теж якось на дівчинку надибав. Як її звали — забув уже: чи то Червоний Каптурик, чи Беретик. Не пам’ятаю.

Если рассмотреть реалию самостоятельно без привязки к сказке (в силу совпадения переводчик мог сам придумать такой вариант), то в украинском языке существует слова каптур (СУМ, Т4, 1973, с. 97) (капюшон; головной убор с покрывалом; старинный женский головной убор с наголовком, затянутым разноцветной тканью) и каптурник (тот, кто носит капюшон; монах) (СУМ, Т4, 1973, с. 97). В данном случае наиболее подходящим является происхождение от слова укр. каптур, и тогда окказионализм создан с помощью суффикса, одно из значений которого обозначает существо (например, укр. вівчарик, укр. чистик). Однако в «Гарри Поттере» речь идет о головном уборе небольшого волшебного существа, а не об элементе одежды, поэтому ни один из вариантов нельзя признать эквивалентным.

Следующие варианты перевода по-своему дословно отражают значение исходной лексемы: в переводе «Росмен» встретился дословный перевод красный колпак, который в данном случае кажется наиболее соответствующим оригиналу, поскольку представляет собой дословный перевод без связи с конкретной вселенной; окказионализм красношап, образованный путем сложения, также полноценно отражает оригинал, однако в силу того, что он придуман автором для однократного использования, вряд ли имеет потенциал для «выхода» за пределы романа.

Заключение

При анализе 12 мифологем было установлено, что у некоторых переводчиков прослеживаются тенденции к определенному подходу: в чешском переводе доминирует замена мифологем (это проявляется также в реалиях (ШАПИРКО, 2020), перевод «Росмэн» и украинский склонны к транскрипции, М. В. Спивак балансирует между транскрипцией и собственными окказионализмами.

Как показал анализ, в некоторых случаях переводческая традиция – это не лучший способ адаптации оригинального текста, поскольку может ввести читателя в заблуждение и воссоздать неверное представление о вселенной, которую создала автор произведения. Дословный перевод – единичный случай в исследовании, однако удачный, поскольку целая лексическая единица поддается переводу и в то же время сохраняет черты, характерные для наименования этого существа. Переводческий окказионализм, как и замена мифологемы, в свою очередь кажутся избыточным приемом, поскольку именно транскрипция (частый прием, используемый издательством «Росмэн» и В. Е. Морозовым), по моему мнению, знакомит читателя с оригинальным звучанием и колоритом оригинала, а благодаря книге о фантастических зверях, которая в мире «Гарри Поттера» занимает роль бестиария, все незнакомые слова становятся знакомыми и занимают свою нишу в картине мира читателя и поклонника мира чародейства и волшебства.

В настоящей работе проиллюстрированы примеры различных подходов переводчиков трех языков и несмотря на их принадлежность к славянской группе, в переводах прослеживается национальный культурный фон каждого языка. Однако наличие в данном анализе двух официальных переводов «Гарри Поттера» на русском языке подчеркивает факт, что передача понятийного содержания может разниться не только в силу культур различия культур народов, но и непосредственно в зависимости от картины мира переводчика – его особого стиля. То есть воздействие переведенного произведения на читателя не будет равноценным, даже несмотря на принадлежность к одинаковой языковой группе и конкретному языку, – культурный фон определяет переводчик.

Если взглянуть на использованные переводоведческие приемы, то можно подвести итог, что несмотря на различные подходы, сложно выделить, какой из них более или менее правильный, поскольку верность перевода – довольно субъективное явление, ведь каждый по-своему можно объяснить и в большинстве из них видна логическая цепочка размышлений переводчика. К сожалению, судя по качеству переводов в целом, складывается впечатление, что книги о «Гарри Поттере» изначально недооценили в странах СНГ (ШАПИРКО, 2020). Возможно, иной подход к целой серии мог бы повлиять на качество перевода, и тогда они бы были более однородными. Каждая реалия в книге – это элемент вселенной магического мира, без которого роман о юном волшебнике не был бы историей, которая навсегда укоренилась в мировой литературе.

Литература

GUILEY, R. The Encyclopedia of Ghosts and Spirits. New York: Facts on file. 2007.

MONAGHAN, PATRICIA. The Encyclopedia of Celtic Mythology and Folklore. New York: Infobase Publishing. 2014.

ROSE, C. Giants, Monsters, and Dragons: An Encyclopedia of Folklore, Legend, and Myth. Santa Barbora: WW Norton & Co. 2000.

ROWLING, J. K. Fantastic beasts and where to find them. London: Bloomsbury. 2001.

ROWLING, J. K. Harry Potter & the goblet of fire. Gryffindor Edition. London: Bloomsbury. 2020.

ROWLING, J. K. Harry Potter & the philosopher's stone. Hufflepuff Edition. London: Bloomsbury. 2017.

ROWLING, J. K. Harry Potter & the prisoner of Azkaban. Hufflepuff Edition. London: Bloomsbury. 2019.

STEJSKAL, M. Labyrintem tajemna. Praha: Paseka. 1991.

TREVELYAN, M. Folk-Lore and Folk-Stories of Wales. London: E. Stock. 1909.

WESTWOOD, J., KINGSHILL, S. The Lore of Scotland: A Guide to Scottish Legends. Cedar Rapids: Arrow. 2009.

ВЕРБИЦКАЯ, М., ГУСЕВА, А. Проблема перевода интертекстуальных элементов: категориальный подход. М: Вести московского университета. 2009.

ВИНОГРАДОВА, Л. Н., ТОЛСТАЯ, С. М., ВАЛЕНЦОВА, М. Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 3 том. М: Межд. Отношения. 2004.

ДАЛЬ, В. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х томах. Том 1: А – З. М: Рипол классик. 2006.

КОНОНЕНКО, Б. И. Большой толковый словарь по культурологии. М: Вече. 2003.

КРИСТЕВА, Ю. Семиотика. Исследования по семанализу. M: Академический анализ. 2015.

ЛЕВЫЙ, И. Искусство перевода. М: Прогресс. 1974.

ОЖЕГОВ, С. И. Толковый словарь русского языка. М: Мир и Образование. 2011.

РОУЛИНГ, ДЖ. К. Гарри Поттер и Кубок огня. Пер. с англ. под ред. М. Д. Литвиновой. М: Росмэн-Пресс. 2002.

РОУЛИНГ, ДЖ. К. Гарри Поттер и узник Азкабана. Пер. с англ. М. Д. Литвинова. М: Росмэн-Пресс. 2002.

РОУЛИНГ, ДЖ. К. Фантастические звери и места их обитания. Пер. с англ. М. Лахути. М: Росмэн-Пресс. 2009.

Словник української мови (СУМ): в 11 томах. Том 4. Киев: Наукова думка. 1973.

СТЕЛЬМАХ, Я. М. Якось у чужому лісі. Київ: Веселка. 1978.

ШАПИРКО, М. А. Сравнение переводов реалий во вселенной Гарри Поттера. Прага. 2020.

Интернет-источники

Национальный корпус русского языка. Источник: https://ruscorpora.ru/

Словарь русского языка В 4-х т. 4-е изд. Источник: http://feb-web.ru/feb/mas/mas-abc/16/ma314726.htm?cmd=0&istext=1.

Fallout вики. Источник: https://fallout.fandom.com/ru/wiki/Fallout_Wiki

Slovník spisovného jazyka českého. Источник: https://ssjc.ujc.cas.cz

Mgr. Mariia Shapirko studuje Slovanské filologie na Ústavu východoevropských studií na Karlově univerzitě. Tématem její disertační práce je Mytologémy ve fikčním světě Harryho Pottera. Rovněž vyučuje na Filozofické fakultě UK Fantasy jako objekt lingvistického výzkumu.

Kontakt: maryschapirko@gmail.com